Рассказ о доме, но чужом. (The Leonis Adobe Museum.)

Рассказ о доме, но чужом. 

(The Leonis Adobe Museum.) 

Сходила в музей в Калабасасе.

Если это не самый старый дом в моей долине Сан-Фернандо... 

... - то один из старейших. 

Читаю историю постройки - потом жизни в доме семьи богатого землевладельца - практически запустении и разрушении - и возрождении дома как музея. Интересно (хотела сказать "до ужаса", но уж очень разговорное это выражение...) Интересно, как всё в жизни и истории переплетено, как всё красиво смотрится в музеях, но неоднозначно в реальности.

Вот я профессиональный учитель, подумалось, как я одну и ту же историю могла бы рассказать, вызвав у вас ощущение, что герой рассказа - герой и в жизни, или абсолютную уверенность, что герой рассказа - нехороший человек, каких мало. И при этом я бы не соврала ни одного слова, не изменила бы ни одного факта. Просто о чём-то "незначительном"  умолчала, просто поставила эпизоды в определённом порядке, просто добавила пару-тройку прилагательных... И всё. И будете вы думать в намеченном мной направлении. (Поверьте мне! Это непросто, но при сорокалетней учительской практике вполне возможно.)  

Дайте-ка опять расскажу о судьбе людей - там такое наворочено! - жаль, нет таланта писателя, сюжет не одного романа мне надо "впихнуть", извините, в небольшой рассказ. А пока я рассказываю вам историю давно минувших дней - вы гуляете по музею, то есть смотрите фотографии, чаще с повествованием мало связанные. Зато можно отвлечься от ежедневных проблем!

И постараюсь исключить... хотела сказать своё отношение, влияние на вас выбранных мною слов... - нет, это невозможно. Просто постараюсь включить некоторые "неудобные" факты в канву повествования и показать их с разных сторон.

Итак, любимый (по литературе) ХlХ век. (Жить в том веке? - Я была бы крестьянкой. Крепостной, если в первой половине... Ой, нет!) 

ХlХ век, Америка, Лос-Анджелес. Вдоль дороги, соединяющей католические миссии, возникают остановки для дилижансов: надо же дать лошадям отдохнуть, пассажирам поесть...

Скорее всего небольшой дом, построенный в 1844 году из саманного кирпича, был таким пунктом отдыха для ехавших из миссии Сан-Фернандо в миссию Буэно-Вентура. (Ох, нравится мне это определение "саманный кирпич": "кирпич-сырец из глинистого грунта с добавлением соломы или других волокнистых растительных материалов". Папа рассказывал, что в эвакуации во время второй мировой войны они жили в доме дяди Ефима, брата моего деда, так дом был построен из этого "саманного кирпича". Только та глина была замешана с навозом. Подозреваю, что и в Калифорнии глину в ХlХ веке тоже смешивали с навозом, просто говорить об этом как-то не очень удобно, вот и пишут, что смешивали глину с соломой и "другими волокнистыми растительными материалами"... Чтобы нашим ушам было приятно. Надо бы спросить экскурсоводов...) 

Где-то в 1870-е годы этот дом приобрёл Мигель Леонис и достроил жилище, переделал в двухэтажный дом с опоясывающей верандой, викторианскими элементами, сейчас этот стиль определяется как "калифорнийский Монтерей" (California Monterey Style).

Правда, со двора дом смотрится не так красиво.

Ох, уж этот Мигель Леонис! Колоритная личность (прямо повторить хочется "до ужаса")! Про таких только в юности читала.  (На фото: Мигель Леонис, наверху фото его жены Марии дел Эспириту Санто, внизу фото их дочери Хуаны Марселины Леонис.)

Родившись в Камбо-ле-Бен, баскской провинции на юго-западе Франции, Мигель прибыл в Лос-Анджелес в 1854 году. 

(Дом одного из самых богатых людей в долине тогда, а полы земляные, утрамбованные; их поливали, чтобы не было пыли.)

Баск из Франции, на каком языке он говорил? Как общался с окружающими? Приехал, правда, как часть волны франкоязычных иммигрантов - многие из Страны Басков - поселившихся в этом районе, начиная с середины 1800-х годов. (Значит, в нашей Сан-Фернандо жили баски?) Мигелю в 1854 году было 32 года. Начать новую жизнь в 32? Всё сначала? Язык, привычки, работа, друзья, семья... 

Знаю по себе, каково это всё. Правда, мужчинам по-своему легче...

Он быстро нашел работу в долине Сан-Фернандо: чабан, пас овец, в конечном итоге став чем-то вроде приказчика, бригадира на Ранчо Эль Эскорпион (в настоящее время West Hills и Woodland Hills). 

Статья о нём на сайте музея скромно пишет, что Мигель Леонис встретил свою будущую жену в 1859 году.

Мигель пошёл полностью против баскской традиции "жениться на своих". Его жена, Эспириту (Espiritu), была из коренных американцев, кого называли "индейцами" в романтических книгах моего детства. (Её национальность определяется как Chumash/Gabrielino-Tongva Native American - Чумаш/Габриэлино-Тонгва коренная американка!) Замечательно, если верить сайту музея. 

В Лос-Анджелесе тогда подобные браки были делом неслыханным. (Хорошо нам жить в ХХl веке!)

То, что осталось за скобками: к моменту женитьбы Мигель купил половину земли ранчо Эль Эскорпион у больного хозяина, а второй половиной владел... кто бы это мог быть? вернее могла быть? угадали? Вот и женился! Дело в том, что правительство дало грант на владение землёй в этих местах трём коренным американцам, один из которых был отцом Эспириту, так что земля принадлежала ей. 

Кстати, в 1859 ему 37 лет, у него рост 1 метр 93 сантиметра, представили? Красавец, гигант с бородой и усами (его фотография, где он в костюме с галстуком-бантиком, есть и в интернете), так что не судите Эспириту. У неё уже был сын, Хуан Менендес (Juan Menendez), отец которого в её жизни тогда уже отсутствовал...

Встретились они в поселении индейцев в 1859 году, а в 1860 родилась дочь Марселина Леонис

(Marcelina Leonis,1860-1880). 

В 1878 пара поселилась в этом доме. (На фото Марселина, Хуан и Эспириту. Фотография сделана в конце 1870-х, скорее всего незадолго до смерти Марселины в 1880 году.)

Вот пишу "женился", а похоже, что свадьбы-то не было. Была Эспириту "common law wife", что мы сейчас называем гражданской женой. (Калифорния перестала признавать гражданские браки лишь в 1895 году, с тех пор надо быть легально женатыми, чтобы претендовать на наследство мужа/жены.)

Дальше и поверить сложно. Не умея читать и писать, но обладая проницательной деловой хваткой, Мигель Леонис неустанно приобретал землю, доприобретался до более 18 000 акров по всей южной Калифорнии (это теперь такие "сливки", как участки в Санта-Барбаре, в Сан-Фернандо это самые дорогие Hidden Hills, Woodland Hills, Calabasas и т.д.). Его прозвали "королём Калабасаса". 

Замечательно! Деловая хватка. "Из грязи в князи"... (хотя нет, это манипуляция вашим мнением. Выражение имеет явный негативный оттенок, так что последние определение снимаю.) 

Оставим: представительный, предприимчивый, сильный, деловой... 

Теперь добавим немножко информации из "Los-Angeles Times". Для захвата земель Мигель использовал закон, позволяющий закрепить землю за собой, если её обрабатываешь или на ней живёшь. Он "захватывал" землю, где паслись его стада. Ставил на пастбище сарайчик, поселял "жильца" - одного из своих ста "вакерос"(пастухов-разбойников), оформлял, - и земля в его собственности.

Для удержания сражался со сквоттерами - переселенцами, тоже желающими получить здесь землю. Было даже сражение, там, где сейчас район Hidden Hills, когда сквоттеры - бывшие солдаты армии северян попытались отстоять (или завоевать) свои права: солдаты - сквоттеры сражались против вакерос. (Прямо история для кино, если бы не было всё это настоящей трагедией с убитыми и ранеными.) 

В сражении его люди победили. Положительный герой, правда? - ведь у других тоже были возможности! Просто он - смог, а они оказались слабее.

Хорошо, хорошо... Вот вам цитата из той же "Los-Angeles Times": Мигель Леонис приехал в Южную Калифорнию как "невежественный баскский овцевод и расцвел в барона-разбойника, держащего феодальное влияние при помощи небольшой армии вакеро".  ("Аn ignorant Basque sheep herder and blossomed into a robber baron holding feudal sway by the aid of a small army of vaqueros.") 

"невежественный баскский овцевод..." 

Ещё от бабушки-дедушки, гордящихся образованностью своих детей и нас, внуков, пошло желание дать детям образование. 

Нет, не жалуюсь, мы все успешны. Но "королями" Калабасаса или чего бы то ни было другого нам не стать. Для этого нужны клыки. Беспринципность и безжалостность. По крайней мере было нужно тогда.

Оглянитесь вокруг. 

А что, сейчас по-другому? 

Покажите мне, где... 

(У моей бабушки в её подмосковной квартире была точно такая же ножная зингеровская машина.)

Не заметили, как я как я развернула ваше мнение на сто восемьдесят градусов с помощью цитаты? и нелюбовь к несправедливости в современном вам мире прикрепила к вашему отношению к Мигелю Леонис?

Ох, местный барон! Владелец, ну, вот только не "заводов, газет, пароходов", но важнее - земли, диктовавший всем в Сан-Фернандо свои условия... (Ой, кажется я опять навязываю вам своё к нему отношение... Прошу прощения.)

Погиб, пишет сайт музея. 

Если бы снимала о нём кино, то здесь бы следовала сцена сражения: сквоттеры против "благородных разбойников - "ранчерос" (хотя в американской классике, мне кажется, с благородностью всё с точностью до наоборот), Мигель на мустанге, отстаивает свою землю, погибает, сражённый вражеской пулей... (кажется, достаточно штампов.) Но... 

Он попал под колёса фургона на перевале Кауэнга (Cahuenga Pass), когда ехал в центр Лос-Анджелеса. 

Жаль, любая смерть - трагедия, а преждевременная вдвойне. Погибнуть под колёсами своего фургона - за что?! 

Пожалели? 

Но... слишком часто уж он находил удовольствие в кислом вине ... ("too free indulgence in sour wine" - это опять наша "LA Times"). Рассказ музея скромно умалчивает, что Мигель сильно употреблял горячительные и это и было причиной его гибели  в том самом 1889 году. 

(Тут изготавливали собственное виноградное вино и бренди. Представляете, в каком количестве?! Было что пить!

Рядом с домом водонапорная башня. Ветряная мельница качала воду на третий этаж, в большую деревянную цистерну, на втором этаже была комната, где жили сезонные рабочие, а внизу та самая винодельня.)

Прожив с женой 30 лет (тридцать лет! и помните, Калифорния тогда признавала гражданские браки), он завещал своё состояние триста тысяч долларов (а по сегодняшним деньгам это было бы около восьми миллионов) своим французским родственникам. А жене оставил 10 000 долларов, определив её в завещании как домоправительницу. И всё. (Сравнили триста тысяч с десятью тысячами?) Да и те десять тысяч долларов частично деньгами, а частично имуществом, и распоряжаться сама она деньгами не могла . И это не всё! С оговоркой, что Эспириту получит наследство, только если не будет оспаривать завещание в суде. Вот теперь всё.

(Печь, построенная в уменьшенном масшабе по сравнению с оригинальной. Растапливали, печь нагревалась, угли-пепел доставали, и пекли хлеб два раза в неделю.)

(Нет, это не то, что вы подумали. Это ванная комната. Воду разогревали и носили сюда вёдрами. Банным днём обычно была суббота. Но продолжаю рассказ.)

Вы на чьей стороне? Надеюсь, что на стороне жены. Впрочем, если вы мужчина, то не обязательно... Ну, ладно. Если вы не на её стороне, неважно, мужчина вы или женщина, постараюсь изменить.

Вот представьте, вы - женщина. В возрасте (я стараюсь избежать слова "старая" женщина, кроме как на словах никто нам, старым женщинам, не сочувствует). Не красивая (красивым и молодым симпатизируют все). Не грамотная. Принадлежите к этническому меньшинству, лишённому тогда гражданских прав. Ваш муж, местный крупнейший землевладелец, ещё и отрицал, что вы его жена! И это прошлый век, когда закон и общественное мнение, скорее всего, на его стороне. (Вернее уже позапрошлый, ой...) Десять тысяч по тем временам - сумма немалая. Проиграешь дело - потеряешь всё. 

Вы вообще хотели бы иметь дело с судебной системой? 

(А вот это вы узнали правильно. Туалет типа сортир. Радует своей интернациональной узнаваемостью и отсутствием в сегодняшней жизни.)

Понимаю, что и адвокаты у неё тогда появились, и советчики, ведь на кону стояло по теперешним меркам восемь миллионов. Но ведь и свой характер надо было иметь, чтобы решиться. И видимо был характер.

Короче, Эспириту обратилась в суд за частью наследства, легальные баталии длились шестнадцать лет. Ох, сколько юридических фирм кормилось вокруг! Говорят, было больше ста мелких судебных дел, открытых "родственниками" мужа и остальными соискателями наследства.

За делом пристально следили газеты, включая часто упоминаемую "Los-Angeles Times". В одной из статей встретила, что одно время Эспириту вынуждена была питаться "желудями, собранными на ферме", так как всё было потрачено на оплату юристов.

Ах, если бы она умела читать, имела образование...

(Так что выходит, совсем неплохо, что даём образование детям, меньше вероятность для них быть обманутыми...) 

После шестнадцати лет разбирательств и двухнедельного слушания дела, суд присяжных присудил Эспириту половину владений мужа. (Или того, что от тех владений осталось.) Случилось это меньше чем за год до её смерти. Она проживала в своём доме во время судебных тяжб и умерла здесь, в этом доме, в 1906 году.

Всё. Я добилась, что вы на стороне Эспириту, гордой представительницы своего народа, женщины, боровшейся с несправедливостью, пожилой женщины-жены, отстоявшей свои права? 

Согласитесь, потрясающая история. 

(Ох, как с помощью часто употребляемых, избитых слов я манипулирую вашим отношением к ней... Хотя всё правда, я факты не передёргиваю. Действительно, это первое в Лос-Аджелесе подобное дело, и я ни коим образом не хочу умалить его значение в истории.)

Но рассказ сегодня не только о людях, а о том, как рассказчик может изменить ваше мнение на противоположное одной фразой. Не верите? Через минуту я разрушу ваше представление об этой женщине. А жаль. Я использую ваше предубеждение о разновозрастных браках, зачастую в нашем представлении допустимых для мужчин, и всегда осуждаемых, если в браке женщины старше. Когда Эспириту было 65 лет, она вышла замуж за восемнадцатилетнего молодого человека. Много цитируемая "Los-Angeles Times", в течение многих лет освещавшая на своих страницах судебный процесс, не постеснялась прокомментировать замужество чем-то, сопоставимым только с жёлтой прессой: молодой человек "barely out of pinafores" и женщина - "frisky" old woman's "affections appear to have been bubbling at a lively rate, in spite of her well-worn widow's weeds". Нет, всё переводить не хочу, скажу, что унизили, обозвав её "резвой старушкой", а его не повзрослевшим "в фартучке" (pinafores - фартук, постоянно носимый девочками-подростками поверх платья, так что обозвали молодого человека по полной.) Я за такой брак? - Нет; подозреваю корыстные замыслы молодого человека, нечестность игры. Но судить и оскорблять других людей низко.

Нет в этой истории ни демонов, ни ангелов.

Мы не знаем, как реально жили Мигель Леонис (Miguel Leonis, 1822-1889) и Эспириту (Espiritu Chijulla,1836-1906), можем только предполагать, да и то основываясь на собственном опыте, зачастую не очень богатом и относящемся к совершенно другому времени. Да и ваше мнение о них будет основано на моём рассказе, как моё базируется на рассказах из разных источников, опубликованных в интернете. 

Так что когда вам кто-то что-то рассказывает - подвергайте, если не всё, то многое, сомнению. Разные у нас, рассказчиков, бывают цели...